Виктор СЛИПЕНЧУК

      Недавно один молодой человек, интересующийся современной русской литературой, прочитал некоторые мои произведения, включая неопубликованный роман (жанр «научная фантастика») и предложил открыть на моём сайте (www.slipenchuk.ru) страничку, на которой я мог бы делиться с читателями своими впечатлениями о тех или иных фактах окружающей жизни. Этот молодой человек (в дальнейшем буду называть его пресс-атташе) изъявил желание помочь мне с организацией этой странички, за что я ему благодарен, потому что после некоторых не только своих, но и чужих публикаций ощущал потребность в разговоре с читателем, так сказать, тет-а-тет.
      Хотел начать разговор со своего неопубликованного романа, была мысль познакомить читателя с его некоторыми главами. Но на глаза попалась заметка политика, и я решил начать с неё. Тем более что и раньше мне попадались подобные публикации, задевающие за живое, но не было никакой возможности реагировать на них. Последние три года я просто жил своим романом.
      Итак, попалась заметка Георгия Бооса, в которой он оправдывался, что никогда не предлагал вернуться к практике использования графы «против всех». Не знаю, что заставило политика оправдываться, может быть, недавно прошедший десятитысячный митинг несогласных в г. Калининграде, о котором сообщалось на канале ТВ Россия 24, а возможно, какая-то полемика в печати, мною пропущенная. Не знаю. Но я связал с митингом и вот что подумалось.
      Зря он оправдывался. Его заявление об исключении этого пункта только для того, чтобы избиратели могли делать осознанный выбор между политическими партиями или же политиками, чья программа и чьи взгляды им ближе, увы, несостоятельно. Оно исподволь предполагает, что людей, не склонных анализировать, всё-таки можно подвигнуть к этому.
      Вот уберём злополучную графу, и они (избиратели) никуда не денутся, поневоле начнут анализировать, кто им ближе.
      Ничего подобного. Первые Ельцинские выборы (надеюсь, никто не откажет им в демократичности) со всей очевидностью показали, что в пору всенародной гражданской активности «против всех» проголосовало ровно столько людей, сколько их укладывается в количество обозлённых «на вся и всех». Кстати, обозлённость – не чисто русская черта характера. Французские политики довольно часто жалуются на своих граждан, что они, «эти французы», вечно всем недовольны. Думаю, в нынешний год Франции в России мы ещё не раз убедимся в этом. Но вернёмся к заметке Георгия Бооса.
      «Уход от решения проблем, а именно таковой являлась графа «против всех», не ведёт к конструктивному диалогу, «это по сути дорога в никуда», это лишение права избирателя быть услышанным». Ну и дальше рассуждения, что эти голоса могли бы быть отданными за оппозиционные партии, особенно на региональном уровне.
      Весьма похвально, что губернатор-единоросс озабочен: «ну, почему так мало оппозиционеров – почему?!». В самом деле, почему? Очень интересный вопрос. Но и он, и выше изложенные мысли о злополучной графе не оттуда. То есть, скажем так, притянуты в сегодняшний день из-за каких-то политических соображений. Потому что подобные мысли на эту тему во множестве были озвучены и до Бооса, особенно в период, когда «графу» выбрасывали из бюллетеня.
      Запомнилось талантливо краткое выступление Владимира Вольфовича на эту тему. Как либеральный демократ и прожженный политик, он не стал рассуждать «что, да почему, да с какой стати?». «У всех цивилизованных стран Запада нет такой статьи», – мудро изрёк Владимир Вольфович и закрыл все вопросы. Потому что точно знал, что все вопросы исходят от наших демократов, а их идеал в большинстве сформатирован с матриц Запада.
      А между тем, потеря графы «против всех» для нас, россиян, весьма существенна. И для единороссов, и для КПРФ, и для «Справедливой России», и для ЛДПР, в общем, для всех без исключения.
      И вот почему. Эта графа, хотим мы того или не хотим, была своеобразным, опосредованным через избирателя, индикатором, скажем так, процентного количества закваски закипания общества. То есть, прямо говоря, объективного состояния наличия в нём революционной ситуации.
      Глубоко убеждён, что люди, которых пытаются заставлять аналитически мыслить с помощью всевозможных ликвидаций, никогда ничему не учатся и первыми поддаются температуре кипения от брожения закваски. Думается, именно здесь корень большинства проблем. Мы сами на себя надели шоры и не видим того, что просто обязаны видеть постоянно, ежесекундно, ежечасно.
      Да, эта графа «против всех» воистину взрывоопасна. Её магнетизм просто убийственен для общества с процветающей коррупцией. Особенно она опасна для всевозможных секьюрити и партий власти, которые стоят на страже их устраивающего режима. Ведь процент активной закваски в обществе находится в прямой зависимости от их повседневной работы. Мы пошли по пути сокрытия и запутывания обывателя (читай - гражданина) заявлениями тактического порядка. Но стратегический-то порядок зиждется на базовых активах, а эта графа именно такая. Мы увлеклись замалчиванием и умалчиванием, но умалчивание – это же один из способов лжи.
      Западу тоже нелегко, разрушающий магнетизм революционной закваски, испробованный ими в некоторых странах СНГ, не только не принёс ожидаемого оптимизма, но и поверг многих архитекторов в уныние. Тем не менее, Запад не пошёл по пути умолчания проблемы. У них давно используется (в качестве метода гласности) метод утечки информации. Не мытьём так катаньем они информируют свой народ о приближающейся точке кипения, совершенно искренне полагая, что революция никому не нужна. Она не выгодна для мирной благополучной жизни и человека, и страны. Наши же органы власти считают утечку чрезвычайным происшествием, потому что утечка для какой-то высшей чиновничьей группы смерти подобна – уволят, а то и в тюрьму посадят. Отсюда и полнейшая закрытость, в данном случае весьма опасная уже не для какой-то категории чиновников, а для нас всех.
      У нас очень оригинальные законы и уставы.
      В рассказе «Санька-одессит» (есть у меня такой рассказ о споре между матросом второго класса и боцманом, то есть высоким начальником и рядовым подчинённым.) смятый грубостью боцмана матрос вопрошает: я – человек? Нет, ты не человек, ты – всего-навсего матрос, – одёргивает его боцман. - Ты только тогда станешь человеком, когда окажешься за бортом. Потому что тогда, – поясняет боцман, – будет команда, подтверждённая с капитанского мостика, – человек за бортом!
      Когда смотришь на мытарства наших ведущих оппозиционеров, которые участвуют в «маршах несогласных» и в Санкт-Петербурге, и в Калининграде, и на Триумфальной площади в Москве, поневоле приходишь к мысли, что они просто вынуждены то там, то сям выпрыгивать за борт, а иначе у нас на капитанском мостике никогда не узнают, что всё-таки человек за бортом.
      Кстати, процент активной закваски общества (в каждой стране он разный и в то же время в каждой стране постоянный) является эквивалентом вещества гражданина в нас. То есть не поддаётся сиюминутным внушениям ни оппозиции (выпрыгивающей за борт), ни внушениям партии власти, беспокоящейся, подобно Георгию Боосу, о своих избирателях, уходящих с пунктиком «против всех» прямой дорогою в никуда. Люди, представляющие активную закваску, существуют отдельно, как бы сами по себе.
Встречаясь с простыми людьми на Западной Украине (всякими путями ездил в Трускавец, пил «Нафтусю» для выведения камней из почек, – простите, проза жизни), пришёл к выводу, что люди, стоявшие на Майдане, стояли не как околпаченные химерическими идеями Запада, они стояли по велению сердца (именно так). Думаю, в этих людях проявилась энергия Высшего порядка, люди хотели новой жизни. А все эти ВВП – мы объелись чугуном и сталью на душу населения. И близок час, упьёмся, если не убьёмся нефтью с газом.
      Грустно стало жить, господа! И вот, чтобы хоть как-то поднять себе настроение, решил написать что-то наподобие сказки в стихах. Там есть такие строки.